Воины Зоны - Страница 86

- А патроны? - спросил Лабус. - Почему не принесли? У нас же мало совсем…

- Не успели взять, катер приплыл.

- Ну ладно, а что узнали-то? - Лабус отодвинулся, чтобы Бугров мог подняться на башню.

- Едем к ЧАЭС, вот что. В машинном зале третьего энергоблока собрана облучающая установка, попасть туда можно по схеме, которая у Бугрова. Пыль еще трансмутирует, то есть там что-то в ней перестраивается, закончится процесс к одиннадцати утра, может, к двенадцати. Если не успеем уничтожить до этого Кречета - будет взрыв, ну и все тогда.

- А как доедем-то? Там же сплошные аномалии вокруг станции…

- На самой станции аномалий вроде не так много. А вообще Северов дал маршрут и схему ходов. На танке с детекторами аномалий и Аней, да с маршрутом этим - доедем.

Лабус протянул руку, помогая девушке забраться на броню. Герман торчал на том же месте, Бугров присел перед башней, разглядывая схему. Через его плечо я видел, что лист разделен на две половины жирной полосой, на одной стороне - сложное переплетение ходов, на другой - черно-белая карта центрального района Зоны и петляющий по ней пунктир.

- Ладно, Костя, что с машиной? Осмотрел?

Он степенно разгладил усы.

- А то. На командирском люке посекло осколками или пулями прибор наблюдения. Вон, видишь? Это так, ерунда. Остальное исправно. Полностью загружать баки топливом я «черному» не дал, меньше половины залили. Нам ведь только до станции добраться, а там черт знает что у них стоит. И гранатометы, и стационарные ПТУРы, и еще какое-нибудь тяжелое вооружение может быть. Ну его, баки хоть и невзрывоопасные, но лучше перестраховаться.

- Правильно, - согласился я. - Бугров, скажи своему человеку, чтобы садился на кресло второго гранатометчика, слева от меня. И объясни ему, как с оружием управляться. - Я опять повернулся к Лабусу. - А сколько ты из пушек настрелял?

- Процентов сорок боекомплекта.

- Ага, тогда береги снаряды.

Герман полез в люк наводчика, Аня скрылась в командирском. Бугров, оторвав от листа половину, сунулся за ней, что-то сказал и вылез обратно уже без той части, где был маршрут. Остальное спрятал куда-то под бронежилет и шагнул на гусеничную полку.

- О каких слонах говорил этот ваш профессор? - спросил я.

- Он имел в виду штурмовиков, - Бугров стал разбирать «Сааб». - Их десять. Скорее всего, трое осуществляют координацию охранных постов, остальные будут ждать нас.

Монолитовец поднял разряженный гранатомет, сделал контрольный спуск, зажал между колен приклад и стал чистить ствол.

- Что еще за штурмовики? - подал голос Лабус, успевший спрыгнуть на бетон по другую сторону танка и раскладывавший на второй полке части «Миними».

- Так у нас называют старших офицеров Монолита. А профессор называет их слонами.

Из люка вылез Герман, сел на броню, натянул танковый шлем и уставился в темноту.

- Каждый старший офицер носит на правом плече серебристый маркер, - продолжил Бугров.

- А у тебя, гляжу, нету, - заметил Костя.

- Я не старший офицер.

Лабус пожал плечами и опять занялся пулеметом. Перевесив винтовку на грудь, я сказал:

- Ладно, увидим, что там к чему с этими штурмовиками. Как мы попадем в зал, где находится Кречет и стенд с аппаратурой?

Бугров закончил с «Саабом», посмотрел на меня и сказал:

- Труба.

- Что-о? - удивился Костя. - Эта та, что ли, полосатая… ну, фотки которой во всех газетах… символ ЧАЭС?

Со стороны реки донеслись приглушенные хлопки, их заглушил взрыв гранаты.

- Да, - сказал Бугров. - В третий энергоблок проникнем через вентиляционную трубу. Теперь едем.

Глава 20

Выдержка из научного отчета

Блок «D»

Озеро Янтарь

…судя по проведенным исследованиям, бюреры (далее: операторы) способны поддерживать телекинетическую связь с управляемыми ими предметами (далее: объектами) в любой среде. Физические параметры среды не оказывают заметного влияния на телекинетические способности операторов. Ограничения пространственной связи требуют проведения дополнительных опытов. Выявлено, что сила (понятие абстрактное) оператора зависит как от физических параметров объекта (вес, форма, атомная структура), так и от…

Вибрация корпуса передавалась на рычаги управления, и они мелко дрожали под пальцами. Монотонно гудела силовая установка, лязгали гусеницы. Прокручивая в голове схему расположения объектов станции, я следил за дорогой и часто поворачивал, следуя указаниям Анны, которой Бугров отдал лист с маршрутом. Офицер по-прежнему сидел справа, Герман устроился на месте оператора левого гранатомета. Далеко впереди, в серой дымке рассвета вырастали, словно мираж в пустыне, здания ЧАЭС. Я уже видел стрелу исполинского башенного крана перед Саркофагом.

Деревья здесь не росли, вокруг раскинулся унылый пейзаж - пустошь, пологие холмы, одинокие развалюхи да кусты. Мы выехали к развилке, от которой одна дорога сворачивала к Семиходам, а другая вела к пруду охладителя. Я повернул влево, оставив по правому борту огромный могильник, полускрытый цепью длинных холмов с остатками бетонной ограды. Бугров оторвался от гранатометного прицела и долго смотрел в призму приборов наблюдения: с могильника могло появиться все что угодно.

В сумерках впереди показалось пятиэтажное здание с темными окнами, через дорогу стояла будка подстанции. Я спросил у Ани: «Нам между ними обязательно проезжать?» - и услышал в наушниках шлемофона: «Маршрут проходит мимо здания». В разговор вмешался Бугров: «Следуйте точно по маршруту, иначе завязнем в аномалиях».